Читать книгу - "История костей. Мемуары - John Lurie"

Тронзо - феноменальный слайд-гитарист. Я считаю, что его уровень игры - его душевность на инструменте и уровень новаторства - превосходит Марка Рибота, но Тронзо никогда не получает похвалы.

У него должно было быть огромное соло на песне "Happy Old Yoy", которая должна была стать главной на альбоме, но мы так и не смогли подобрать нужный темп, и мне пришлось выбросить песню, оставив Тронзо без соло на записи. И я чувствую себя виноватым в этом по сей день.

-

Со мной происходит всякое дерьмо. Одно за другим. Также где-то в это время происходит фиаско с партитурой для фильма "Экипаж" и Майклом Диннером и "Удивительными Барри", но я поместил это в другую главу, чтобы проявить милосердие к читателю, а также к самому себе.

Я смотрю на это и думаю: "Это должен быть ты, Джон. Ты - общий знаменатель. Это должен быть ты. Ты делаешь что-то не так, что приводит к этим катастрофам. Ты думаешь, что твое сердце и твои мотивы так чисты, но, возможно, это не так. Может быть, в тебе есть что-то поганое, из-за чего все это происходит.

Конечно, после пары таких ужасных историй большинство людей сдались бы. Особенно если бы они могли просто сняться в каком-нибудь ужасном голливудском фильме и вернуться домой с чемоданом, полным денег.

Когда жизнь бьет вас по лицу, вы должны встать на ноги.

Как еще жизнь может снова ударить вас по лицу?

-

Поэтому я решил обратиться к психотерапевту и выяснить, что я делаю, чтобы это дерьмо случалось со мной снова и снова.

Я буду честен настолько, насколько это возможно. Я не буду ничего скрывать, как бы стыдно мне ни было. Я расскажу терапевту все в надежде решить эту проблему, которую, должно быть, создаю я.

Моя подруга Шерил знает толк в психотерапевтах и постоянно говорит мне, что я должна к ним обратиться. Поэтому я позвонила ей, чтобы получить рекомендацию. Она предлагает доктора Роберта Валентайна.

Я пошел к нему, и это в какой-то степени помогло. Я увидел несколько вещей, которые не увидел бы в другом случае, в частности то, что мой отец болел большую часть моего детства, и то, как это повлияло на меня.

Но это немного странно. Парень хочет пойти и выпить пива после одной из сессий и еще несколько подобных вещей, которые мне кажутся странными. Он вернулся из отпуска, откуда-то из джунглей, и утверждает, что это было более дикое и опасное путешествие, чем все, что я когда-либо совершал. А я совершил несколько диких поездок, но никогда не думал о том, что это может стать предметом конкуренции.

Но он постоянно говорит о том, что нет никаких причин, по которым мы не можем быть личными друзьями и общаться вне сеансов.

Примерно через два месяца я рассказываю ему о ссоре, которая произошла между мной и Томом Уэйтсом во время "Рыбалки с Джоном", а он сидит на краешке стула.

Я останавливаюсь и говорю: "Кажется, вы необычайно заинтересованы в этом".

Он говорит: "Это потому, что вы говорите о конфликте, который у вас возник с равным. Это не ваша ссора с кем-то, кого вы нанимаете в свою группу, не ваша ссора с огромным влиянием Warner Bros. или Харви Вайнштейном. Это равный".

Я думаю: "Ладно, это имеет смысл", но мгновение спустя меня осеняет ужасающая завеса.

Я спрашиваю - почти восклицаю: "Мы когда-нибудь встречались раньше?"

Он говорит: "Не-а".

"Вы Док?"

"Не-а."

"И вы не сказали мне, что мы уже встречались?"

Я действительно не могу в это поверить. Это парень, который пытался стать моим другом, рассказав мне глубочайший психический секрет Тома Уэйтса, а я потратил два месяца на то, чтобы раскрыть себя до костей.

Он говорит: "Я подумал, что если бы я вам сказал, вы бы прекратили лечение".

Я просто встаю и выхожу. Я в шоке. Мой рот так сильно раскрылся, что нижнюю челюсть пришлось держать в руках.

Я возвращаюсь домой и звоню Тому Уэйтсу.

"Вы знаете доктора Роберта Валентайна?"

Представьте себе голос Тома Уэйтса, выражающий полное и абсолютное недоверие: "Роберт Валентайн? Он теперь доктор? Он получил лицензию в Мексике?"

Затем долгая пауза, и Том кричит: "Он преследователь!".

30.

Splobs

Поехать в Лос-Анджелес, чтобы заняться продвижением "Down by Law". Роберто сводил меня с ума, когда я ехал в такси, читал все знаки, кричал, приезжая из аэропорта.

"Остановись!"

"Pooch Pawler! Груминг для собак!"

"Чистка ковров! Бенни!"

"Поручитель!"

"Кофе!"

"Ограничение скорости тридцать пять!"

Я добираюсь до своей комнаты и не могу достаточно быстро достать свой рожок и маленькую клавиатуру.

Я почти всегда путешествую с этой маленькой клавиатурой, которую я купил в токийском аэропорту, когда поехал на Бали один, сразу после того, как мы с Лиз расстались. Эта клавиатура обошлась мне в 88 долларов, эта маленькая штучка Casio. У меня до сих пор есть эта маленькая Casio, и я написал на ней ужасно много музыки.

Так что я добрался до своей комнаты в Лос-Анджелесе и начал писать музыку как сумасшедший. Написал почти всю песню "No Pain for Cakes" и кое-что еще. Странно, что я провела месяц в стране с Эваном, не написав ни одной ноты, а теперь она вырывается из меня, как цунами, быстрее, чем я успеваю с ней справиться.

Мы отправляемся в студию в Астории, Квинс, и записываем наш второй альбом для Island Records. Для записи прилетел инженер Сейген Оно. Каждый раз, когда он пишет слово "альбом", он пишет вместо него "Almub". Мне это нравится, и я хочу назвать альбом "Almub", но потом решаю "No Pain for Cakes". На лицевой стороне альбома нарисован мой дядя Виггли, а на задней - Казу.

У меня есть бюджет на три дня записи, и это сумасшедшая спешка, чтобы успеть все сделать. В последнюю ночь я нахожусь там до десяти утра, а потом Вэл, Сейген и я идем завтракать. Мы в полном восторге - не Сайген, но я и Вэл от недосыпания.

Вэл говорит мне, что я должен назвать все реплики для "Down by Law", потому что они нужны им немедленно, для записи. Вэл пишет их на салфетке. Я выкрикиваю бессмысленные фразы:

"Сто миль от Гарри". "

" "Достаточно ли вам тепло? "

"Король Таиланда", "Королева лестницы".